Веселые детские вопли, столь непривычные для больницы и царившей в ней атмосферы, наполненной болью и страданиями, с этим тяжелым химическим запахом, витавшим в воздухе, все это было настолько непривычно и приятно для Уноханы Рецу, что она сочла необходимым оторваться от бумаг и предусмотрительно убрать чайник и чашку со стола, к слову очень вовремя: Ячиру Кусаджиши плюхнулась на стол прямо перед главным медиком Сейретея. Заботливо собранные лейтенантом Исане отчеты и больничные листы тут же разлетелись по полу, но Унохана не сочла необходимым собирать их сейчас, ведь перед ней был ребенок, который требовал несомненно больше внимания чем отчеты, содержание которых Унохана Рецу, казалось, знала уже наизусть.
- Давайте лучше все вместе попьем чайку с конфетками! Знаешь,  я тут недавно узнала, что в четвертом отряде есть много всяких вкусностей… Ведь это правда-правда?!!! И меня ими угостят?!!!
Непосредственность и искренность ребенка поражала Рецу, и заставляла ее думать, что не все в Сейретее погрязло в пороке и во лжи, Кенпачи и Ячиру, да и весь одиннадцатый отряд, не смотря на свое, подчас, варварское поведение, были едва ли не единственными, честными и простыми людьми, безыскусными в своем естестве, не задумывавшиеся о рамках и приличиях, которые просто позволяли себе быть такими, какие они есть. Разумеется, для Уноханы-тайчо некоторые аспекты их поведения были более чем неприемлемы, да и не была она настолько простым человеком, благо сколько сотен лет проработала в Сейретее и видала всякое, но иногда ей действительно хотелось быть несколько проще, но она прекрасно знала, что вряд ли может себе такое позволить.
-Конечно, Ячиру-тян, я уже приготовила для Вас с Зараки-сан много вкусных конфет. Ведь Капитан Кенпачи любит сладости так же сильно как и ты, правда?
Треск и сияние знакомого реацу заставило Унохану Рецу отвлечься от ребенка и поднять глаза, чтобы увидеть в дверном проеме мощную фигуру капитана 11 отряда Зараки Кенпачи собственной персоной. Ранее, когда Кенпачи приходил в гости он не раз выламывал в стене целые куски и в итоге Рецу сочла необходимым расширить дверной проем, ведь капитан захаживал к ней часто, по причине ли того, что у Ячиру заканчивались сласти, или по другой причине: этого Унохана не знала и не была уверена, хочет ли знать.
Женщина встала, чтобы поприветствовать капитана легким поклоном и несомненной улыбкой, слова здесь были, пожалуй, излишни, ведь они встречались здесь так часто, что формальности, которым Рецу обычно придавала излишнее значение, здесь были совсем не нужны.
-Благодарю Вас за чай, Зараки-сан, уверена, он несомненно вкусный.
Рецу двинулась к небольшому шкафчику, стоящему у стены, открыла стеклянные дверцы, снимая с полки большой фарфоровый чайник и три кружки: большую для Зараки Кенпачи, с милыми смешными рожицами медведей для Ячиру и свою, украшенную россыпью цветков жасмина. Выставив все на поднос, она поставила его на стол, засыпала в чайничек заварки и отлучилась на несколько мгновений за кипятком и сластями, которые должны были доставить несомненную радость всем троим участникам еженедельной чайной церемонии.
Унохана заварила чай и села на стул, вручив Ячиру кулек с конфетами и пододвигая к ней же полную тарелку со сластями, она знала что через пять минут девочка и мужчина уничтожат все, что Унохана только что им подарила. Ей иногда приходило в голову, что это чаепитие несколько выходит за рамки обыкновенного дружеского общения, ведь даже для лейтенанта Унохана Рецу не заводила личной кружки, однако здесь и сейчас законы логики были не так важны, как обычно.
-Угощайтесь, Зараки-сан, Кусаджиши-тян. –Она несколько церемнно склонила голову и улыбнулась им обоим.